Пища духовная

Пошли за продуктами в супермаркет, но его закрыли, видимо из-за какого-то неизвестного нам испанского праздника. Зато вместо пищи телесной провидение предложило нам пищу духовную. Прямо напротив задраенных наглухо роллставней, за которыми лежали заветные макароны, сыры и пиво, на небольшой сцене расположился духовой оркестрик. Он состоял из стариков столь глубоких, что их дирижер, мужчина на вид лет сорока, с довольно заметной уже лысиной, казался на их фоне пацаном. Он носил черные очки и черную рубашку навыпуск и походил на администратора провинциального ночного клуба. Музыканты его, одетые в костюмы с бабочками, сидели на белых пластиковых стульях и играли с лицами настолько равнодушными и бесстрастными, что казалось они сами не до конца понимали, зачем вообще утром встали с постели. Исполнение явно давалось им с трудом. Один музыкант посреди пьесы начал кашлять и отстал от оркестра. Другой пытался зафиксировать прищепками листок с нотами на пюпитре, но руки тряслись, и он долго не мог справиться с этой задачей, так что пропустил половину произведения. То и дело почти весь оркестр сбивался, терял мелодию, и тогда оставался один голос, который тянул всю музыку полминуты, пока наконец остальные снова не подхватывали брошенную на произвол судьбы пьесу. Перед сценой стояло два ряда таких же пластиковых стульев, которые занимали одни старушки. Они все были наряжены празднично, и у всех были ярко накрашенные губы. Старушки оживленно болтали друг с другом, не обращая никакого внимания на происходящее на сцене, пока очередная пьеса не заканчивалась, и тогда они, не поворачиваясь к сцене, начинали хлопать и кричать: «Браво, браво!»